Прaвoзaщитницa – о помощи белорусам, подвергшимся пыткам в центрах задержания

Ксeния Туркoвa: Скoлькo eщe oстaeтся зaдeржaнныx и скoлькo чeлoвeк ужe oтпустили?

Энирa Брoницкaя: С цифрaми сeйчaс oчeнь слoжнo. Нo всe рaвнo всe eщe бoльшaя чaсть людeй зaдeржaнa – этo примeрнo двe трeти. Возле этoм eсть люди, рoдныe кoтoрыx o ниx тaк ничeгo и нe знaют, иx нигдe нe нaшли. Рeсурс TUT.BY пытaлся сoстaвить роспись таких людей, но сие сложно сейчас – составлять какие-в таком случае списки. По предварительным данным, почти о 80 задержанных до этих пор ничего неизвестно. Не откладывая вообще найти людей хитро, раньше система работала не задавайся, были стандартные советы, неизмеримо звонить, активисты знали до сих пор эти телефоны. Была стандартная карта, однако в этот раз симпатия не работала: практически нигде ни один человек не подходил к телефону, в что за-то момент в МВД сказали: «Звоните получи 102, мы будем заявлять вам эту информацию». Да и эти телефоны тоже далеко не работают. Волонтеры около центров задержания пытались, сиречь могли, составить эти списки. К примеру раз в день, по большому счету, отчасти человек умудрялись дозвониться поперед (дома на улице) Окрестина и наварить какую–то информацию. Так чаще это было (до: выходил человек и говорил, какими судьбами с ним вместе сидел разэтакий–то и такой–то. Так есть получить информацию прежде того, как человек вышел, без памяти сложно.

К.Т.: Что известно о несовершеннолетних, которые в свою очередь подвергались пыткам в центрах задержания?

Э.Б.: Уж есть несколько таких историй: о четырнадцатилетнем парне, о шестнадцатилетнем молодом человеке, о молодых людях, которым недалече восемнадцати лет. Их задерживали, вопреки на то, что вкруг люди кричали, что им пропал восемнадцати. Но это вероятно не повлияло на поступки силовиков. Один парень, которому долее) (того четырнадцать, был жестоко избит, доставлен в больницу, его ввели в медикаментозную кому. Поздно ли его вывели из комы, некто смог рассказать, что с ним происходило. Его безжалостно избивали, в рот засовывали дубинку, некто от этого получил многочисленные травмы. Другого пошиба молодой человек, шестнадцати полет, тоже подвергся жестоким избиениям в автозаке рядом задержании. Он тоже попал в больницу. Таких случаев сделано известно несколько. И это в (данное только верхушка айсберга, якобы мы опасаемся. Ведь многим необходимо определенное время, чтобы по большому счету собраться и рассказать об сих историях.

К.Т.: Это все в качестве кого-то документируется?

Э.Б.: Да, трескать (за (в) обе щеки) уже несколько инициатив. Хоть лопни надо это собрать, запротоколировать и как-то поддержать людей в фолиант, чтобы они дальше смогли начеркать заявление, снять и описать рукоприкладство, пройти судебно-медицинские экспертизы. Опять двадцать пять же – это только выпуск пути, который им предстоит одолеть, чтобы наказать тех людей, которые сие сделали.

К.Т.: Вы считаете, что-что их возможно привлечь к ответственности?

Э.Б.: Ми очень хочется быть оптимисткой, же я даже не знаю, как сказать. Темой пыток я занимаюсь без- первый год, я один изо авторов альтернативного доклада соответственно пыткам Комитета против пыток ООН. К сожалению, в белорусском уголовном кодексе кого и след простыл статей, в которых бы шла стиль непосредственно о пытках. У нас поглощать две статьи, в которых быть так речь о превышении служебных полномочий сотрудниками и об истязаниях, и не более чем в примечаниях к этим статьям упоминается антилогарифм «пытки». То есть вслед за что будут привлекать сих людей? Это уже дело. Возможно, кого-то привлекут после превышение служебных полномочий. Вслед последние десять лет ми известны буквально единичные случаи возбуждения дел по мнению таким статьям. Конечно, вот время протестов эти семя выполняли приказы – прямые приказы с самого верха, яко что их будут выстилать. То есть если Силка по-прежнему будет получи стороне старой власти, а далеко не протестующих, будет очень мудрено поверить в то, что ситуация будут доведены до конца. Радует в эту пору то, что побои фиксируются. Отчего что, к сожалению, в нашей практике были случаи, в отдельных случаях невозможно было даже ослабить побои: судмедэкспертиза отказывалась либо описывала их т. е. недостаточно серьезные. Сейчас но медики пытаются всеми силами взять руку людей. Если люди обращаются в обычные медицинские учреждения, ведь действительно их травмы фиксируются, что-нибудь, по крайней мере, дает надежду для то, что произошедшее короче задокументировано.

Очень многие пытаются помочь: адвокаты, которые пытаются сопеть над чем бесплатно, правозащитники, которые консультируют, общедоступно волонтеры. То есть бери сегодняшний день главная задачка – просто задокументировать это и повинность заявление.

К.Т.: Насколько возможно адресование в международные инстанции?

Э.Б.: С Беларусью всякий раз очень сложно, потому а мы только в системе ООН. Будто и из этой системы нам чуть-чуть что доступно: это исключительно Комитет по правам человека, наша сестра можем подавать в него, только решения принимаются очень размеренно. Но есть уже изрядно дел по пыткам, которые в отношении Беларуси были приняты комитетом. Опять двадцать пять же – я звучу очень пессимистично, однако белорусские власти не признают решения комитетов, они считают их рекомендательными, а мы надеемся, что сие будет меняться.

Нельзя безлюдный (=малолюдный) пытаться. Несмотря ни бери что, я считаю, что нам пора каждый раз пытаться по новой и снова.

К.Т.: Как идет накопление помощи пострадавшим от пыток?

Э.Б.: Ранее несколько лет в Беларуси такого рода сотрудничество собирается через волонтеров, подавляющая которых находится за пределами Беларуси. Касса собирают через социальные ставная, в Фейсбуке объявлен большой аннаты, а дальше уже технические детали. Альпиниада, к сожалению, не очень прозрачен, хотя только так мы можем оборудовать безопасность тех людей, которые им занимаются: любые правозащитные подготовление в Беларуси нелегальны. Правозащитная активность не подпадает ни перед одну категорию разрешенной помощи. У нас подчищать коллеги, которые за сие отсидели несколько лет в тюрьме.

Водан из последних примеров правозащитной деятельности – сие ByCovid-19, сбор помощи и закупочная деятельность оборудования для белорусских госпиталей закачаешься время пандемии. Эти фонды собирались через одну изо белорусских платформ – MolaMola. Флет была заблокирована, один с ее создателей – Эдуард Бабарико – находится в СИЗО. Сие в том числе из-вслед за попыток собрать средства бери правозащитную деятельность.

Так точно мы очень благодарны тем волонтерам, которые безотложно помогают пострадавшим из-по (по грибы) границы.

Денег собрано уж очень много, и цифры всё-таки время растут. Поддержка огромна: пока что то, что делают простые белорусские персонал, очень впечатляет.

Категория: Новости